музей утилитарного искусства

1. Музей — нехорошее слово, но оно короче всякого другого подходящего названия, особенно когда прихо­дится выдумывать заголовок.

Итак, — музей.

Практической базой всех современных музеев является не какая-нибудь определенная целевая уста­новка, а самоцельное коллекционерство. Каждый худо­жественный музей — это собрание многочисленных уникумов, неиз’емлющихся из музея и ценных каждый сам по себе. В наибольшей степени это относится к музеям станкового искусства, произведения которого создава­лись, как уникумы, и которое по своей природе на­столько формалистично, что не допускает замены одного экспоната другим.

Другая особенность художественных музеев — их архаизм. Имеются музеи древней мебели, туземно-экзотических искусств, вчерашней живописи, но музеев, ориентированных целиком на современность, не суще­ствует почти совсем.

Наконец, третья черта художественных музеев за­ключается в их вне-практических заданиях. Это — либо научно-исторические коллекции, либо теоретико-систе­матические, замкнутые определенным чисто познаватель­ным интересом собрания; либо собрания созерцательно­эстетических ценностей. Большей частью эти три вида музейного дела совмещаются во всяком музее.

2. Современное революционно-утилитарное искус­ство, конечно, блестяще отсутствует в наших музеях. Туда еще готовы в крайнем случае принять что-нибудь новое из станковых вещей, причем чем вещи правее, архаичнее, тем охотнее, но от утилитарного искусства и музееведы, и прочие заправилы брезгливо отверты­ваются: предлагают устраивать иногда выставки, обой­тись художникам-утилитаристам как-нибудь самим и т. п.

на «постоянной утилитарно-художественной вы­ставке» не должно быть ни одного «вечного» экспоната. через известные промежутки времени каждый отдел выставки должен обновляться по линии технического развития и постановки других бытоорганизующих задач.

Между тем утилитарное искусство (изобретение индустриальных вещей, стандартов быта, агит-форм, оформлений временных кампаний и празднеств, плакатов, реклам, иллюстраций, передвижек всех типов, макетов, моделей, проектов, чертежей и т. д.) нуждается в по­стоянном центре, где бы демонстрировались изобретения мастеров, формальные и технические их достижения, нормализованные утилитарные формы; где можно было бы сравнивать и обсуждать работы рассеянных по городам и учреждениям художников; где происходил бы контакт работников искусства и промышленности; где организованы были бы лаборатории, связанные с соот­ветствующими лабораториями научно-промышленных институтов (пока последние еще не понимают необходимости включить в свое ведение дела художественной инженерии); где — что самое главное — можно было бы широко черпать новейшие и лучшие изобретения в каче­стве стандартов для практического использования их в технической, экономической, политической и, в тесном смысле этого слова, культурной деятельности для вне­дрения новых форм в быт, для их массового производ­ства, для проверки их годности, качества, рентабельности, — наконец, для их популяризации и для пропа­ганды за утилитарное искусство.

3. Было бы, однако, совершеннейшей нелепостью представлять себе такой центр в виде современного художественного музея. Наиболее близкой формой к тому, о чем здесь идет речь, является «постоянная промыш­ленно-показательная выставка ВСНХ».

На «постоянной утилитарно-художественной вы­ставке» не должно быть ни одного «вечного» экспоната. Через известные промежутки времени каждый отдел выставки должен обновляться по линии технического развития и постановки других бытоорганизующих задач. Из удаленных экспонатов надо отбирать наиболее типичные в архивно-исторический отдел выставки в научно-исследовательских целях. Кроме того при выставке следует создать отдел сегодняшнего дня, где показывались бы работы разнообразнейших видов, спе­циально приуроченные к практическим вопросам, то и дело возникающим в общественной практике.

Пока такие покрытые «пылью веков» художественно­-реакционные учреждения, как худ. отд. Главнауки, Ак. Худ. Наук, музейный отд., — не проснутся, пока их еще невозможно встряхнуть никакими бурями, мастерам производственникам следует самим пойти в поход, дей­ствовать через всякие охобры, через рабисы, использо­вать прессу, организоваться кооперативно, но сдвинуть дело своего внедрения в общественную практику с мерт­вой точки.

Глупо ждать и смотреть, как укрепляют свои позиции дореволюционные музейные крысы при явном попусти­тельстве высокоторжественных учреждений, преиспол­ненных ученой важности. Надо переходить к активным действиям; об одном из них, — о борьбе за реорганиза­цию производственных факультетов Вхутемаса*) — я уже писал на страницах журнала «Искусство и Жизнь». Теперь подымаю второй вопрос — о постоянной выставке стандартов утилитарного искусства.

*) Кстати: тов. Э. Бескин, поддержав меня в при­зыве к контр-атаке против правых, почему-то развивал мою мысль в том направлении, что живописные и про­изводственные факультеты Вхутемаса должны помогать друг другу. Это — явная ошибка. Делая картины, пред­метные или беспредметные, не выучишься делать стулья. Для производственников проблема овладения формой есть проблема лабораторных экспериментов при их факультете. Т. н. живописный — здесь не при чем.

Арватов Б. Музей утилитарного искусства // Жизнь искусства. 1925. № 32. С. 4.

Публикуется с сохранением орфографии.